«Я понимаю людей, которые требуют уважительного отношения к себе, к своему мнению, своему голосу», — сказал в интервью «Комсомольской правде» министр Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям Сергей Шойгу.
— Сергей Кужугетович, декабрь запомнился многим чередой митингов в Москве. Сейчас вот обсуждают грядущее шествие. Кто-то соглашается с протестующими, кто-то спорит. У вас серьезный стаж в российской политике. Какова ваша оценка этих событий?
— Я понимаю тех людей, которые вышли и требуют уважительного отношения к себе, к своему мнению, своему голосу. И таких среди вышедших на Болотную и на Сахарова — подавляющее большинство.
Но вместе с тем туда вышли и те, кто в течение последних нескольких лет не собирал больше 200 человек на свои митинги. Они активно пытаются использовать ситуацию, лозунг «За честные выборы» для них лишь повод, а истинная цель — дальнейшее нагнетание антипутинских настроений. Меня очень серьезно настораживают призывы к агрессии. Это всегда приводит к хаосу, победителя в этих ситуациях нет.
Если вспоминать, к чему приводят подобные призывы и митинги, то 1991 год для кого-то — это шахтеры с касками, для меня и многих моих коллег — это сотни тысяч беженцев из разных уголков Советского Союза, наших соотечественников. Это возникающие горячие точки на карте нашей страны, тысячи погибших в самых разных локальных конфликтах. Это Карабах, Ош, Фергана, Баку, Тбилиси, Таджикистан. Это 1993 год, когда мы стояли на пороге гражданской войны. И тогда известные, узнаваемые люди тоже призывали с балкона «Белого дома» разгоряченную толпу. Я от этого предостерегаю. Если кто-то забыл, рекомендую посмотреть хронику октября 1993 года.
— Кстати, сейчас некоторые сравнивают нынешний период с перестройкой, с акциями защитников «Белого дома». Вы в 1991-м были там. Есть ощущение схожести?
— Тогдашнее и сегодняшнее — это несравнимые вещи. Не дай нам бог дойти до событий 1991 или 1993 годов. Для этого нет никаких оснований. Тогда это были пустые полки, нищета. Это было время распада, сумасшедшей инфляции, обесценивания всего и вся, абсолютной слабости власти, когда она действительно лежала на земле.
Кто-то называл август 1991 года переворотом, кто-то — недоворотом. Тогда бытовало такое мнение — «перестройка, перестрелка, восстановление народного хозяйства». К сожалению, все это оказалось правдой.
Сегодня страна, несомненно, живет лучше. Мы многое пережили и преодолели — и эту стабильность и мир в стране важно сохранять.
— Все-таки люди в декабре вышли, чтобы отстоять честные выборы…
— Знаете, может, я повторюсь, но я действительно понимаю и поддерживаю тех, кто вышел отстоять честные выборы. Но если вы обратили внимание, то сегодня все чаще и чаще, и, замечу, далеко от неглупых людей, хорошо образованных и неплохо живущих, мы слышим о порядке действий и шагов после выборов президента, они уже сегодня априори считают их нечестными и нелегитимными. Это о многом говорит.
9 из 10 человек пришли на митинг отстоять честные выборы, требуя уважения к себе, своему голосу. Но почему-то меньшинство очень активно пытается использовать ситуацию, придать этим выступлениям антипутинскую окраску, а ведь Путин не принимал участия в этих выборах, его вообще в списках не было!
Вряд ли вы, подумав, назовете человека, которому более, чем Путину, нужны честные и чистые выборы. И надо бояться тех, кто рассуждает: если нет нарушений, их надо придумать. Не хочу, чтобы в очередной раз в истории нашей страны не сотни, пусть тысячи, но решали за десятки миллионов. Мы это уже проходили, это уже было. Вспомните референдум за целостность Советского Союза: большинство — за, победило меньшинство.
— А почему они должны защищать Путина?
— Вы знаете, я многих видел в деле. Посмотрите на оппонентов Путина. Все люди из той колоды, которая родилась в тех самых 90-х. Жириновский, Зюганов, Явлинский… И многие из них уже три, а некоторые и четыре раза были кандидатами в президенты. Вы что, хотите убедить меня, что из многотысячной армии коммунистов так и не образовалось молодых дерзких лидеров?
Если говорить о новых, то знаете, хочется все-таки увидеть кандидатов, которые могли бы с гордостью сказать: «я сделал для страны …» — и дальше шел бы перечень пусть не на 10 страницах, а хотя бы 10 строк.
Если говорить о Путине, то я не помню руководителя (исключение, пожалуй, Виктор Черномырдин), который был бы практически на каждой чрезвычайной ситуации, который сам бы шел к людям в самой сложной обстановке. Я был с этим человеком на войне, видел, как он себя ведет, как он относится к офицерам, к солдатам. Он надежный.
Я не буду говорить про макроэкономические показатели. Просто я трезво оцениваю сегодняшнюю ситуацию. И у меня хорошая память — я помню, что было тогда и что сделано за это время. Я точно знаю, что Путин — это человек, который будет биться за каждый квадратный сантиметр нашей земли, будет биться за то, чтобы Россия занимала достойное место на мировой арене.
Очень хочу, чтобы политические лидеры нашей страны — президент, депутаты да и оппозиция — своими действиями и взглядами в первую очередь выражали и отстаивали интересы граждан нашей страны, граждан России, а не удовлетворяли интересы наших заокеанских друзей.
— Многие говорят сегодня, что нынешняя команда отработала свой ресурс. Нужны изменения, нужны новые лица.
— Власть — она ж не башмаки: снял, поставил в угол, надел новые. Естественно, обновление нужно. Обновление всех тех, кто неэффективно работает. Если кто-то не способен, не готов к дальнейшим шагам по улучшению жизни — реформаторским или модернизационным решениям, — значит, должны прийти те, кто готов. Вообще власть должна обновляться делами, а с делами и люди придут, естественно.
Как раз последние предложения из Послания президента направлены на обновление команды. Любое обновление должно идти через конкуренцию. Именно выборы приводят к власти лучших. Конечно, это касается не только губернаторов, но и, безусловно, депутатов. Кстати, пока ни от одного из депутатов не слышал призыва об ограничении сроков пребывания в Государственной Думе.
— Но согласитесь, что люди хотят знать, кто будет в составе нового правительства. И во всех цивилизованных странах кандидат в президенты обычно такой список в общих чертах озвучивает.
— Это делается для чего: когда не хватает у самого кандидата политического веса, авторитета, то надо сказать: мы приведем с собой этого, этого. Как в анекдоте — кто на нас с Васей?
В моем понимании выборы президента — это выборы президента. Если мы ему доверяем, значит, мы доверяем ему и подбор команды. И он всю ответственность берет на себя. Лично. И дальше за тех, кого он позовет в правительство, будет отвечать — перед страной, перед избирателями. Самое главное — чтобы это были люди профессиональные и знали, что и как они будут делать.
— Но что хорошего смогут сделать те, кто, как думают некоторые, за 10 лет упустил столько возможностей для развития страны. Ведь достали уже и коррупция, и халатность чиновников…
— У любой власти за время ее правления есть то, с чем она не смогла справиться. В любом регионе, в любой стране. Но мне никогда не нравилось, когда выпячивают только неудачи и не оценивают сделанного.
С этими проблемами боролись, и, уверен, борьба будет продолжаться и дальше, предложенные меры дадут свой результат. Но если вспомнить: сколько народу обнищало в 1998-м, сколько молодых, талантливых предпринимателей стали банкротами в один день. Какие долги были у нашей страны, когда вся страна с содроганием ждала, придет очередной транш от МВФ или не придет. А теперь другие страны ждут — даст Россия кредит или не даст, поможет Россия или не поддержит.
Я всем рекомендую обратиться к воспоминаниям Евгения Примакова о том тяжелейшем времени, когда решения о судьбе страны, регионов, учителей, пенсионеров принимались даже не ежедневно, а ежечасно.
Последствия могли бы быть еще более тяжелыми, если бы не трезвые и взвешенные шаги Примакова, Матвиенко, других коллег из тогдашнего правительства. Тогда даже в самом счастливом сне не могло присниться, что у нашей страны будет профицит бюджета, что мы будем строить десятки миллионов квадратных метров жилья. Если бы мне сказали в 2001 году, что у нас будет дефицит вагонов для перевозки готовой продукции, я бы воспринял это как бестактную иронию. Сегодня эта проблема есть и она решается. Все это говорит о том, сколько сделано, сколько пройдено, сколько еще предстоит сделать.
Если говорить о Кавказе и безопасности в целом, если нынешнюю жизнь сравнить с 1998 — 1999-м, я уж не говорю про 1995-й. Она сегодня у нас безопаснее? Абсолютно уверен, да, безопаснее.
— В чем смысл говорить о былых успехах? Людям хочется видеть свое будущее и будущее детей. Многих представителей среднего класса реально ведь напугала перспектива застоя.
— Мне кажется, у Путина за годы работы с опытом многое накопилось в записной книжке, в планах. Мы же прошли очень серьезный кризис. Если бы не было его, если бы не потребовалось стольких усилий для преодоления, мы бы были, наверное, уже намного дальше и сделали намного больше.
Но с другой стороны, в народе как говорят — за битого двух небитых дают. Такая вещь, как опыт, опыт руководства государством — его трудно переоценить. Я абсолютно уверен, что по всем проблемам, которые есть, Путин сможет предложить свое решение и в ближайшее время предложит.
— Путин в своих статьях призывает к диалогу, к включению в работу гражданского общества. Но общественность жалуется на то, что нет механизмов для этого, никто их не слышит.
— Вы знаете, я абсолютно с вами не соглашусь насчет отсутствия механизмов, они есть. В сегодняшней жизни, например, есть Интернет как поле для общения и диалога, в нем нет границ и препятствий. Важно только, чтобы этот диалог оставался конструктивным и было меньше грязи и пошлости.
