Вячеслав Тимошенко — тренер «Мясной Бизнес академии» агрохолдинга «Мираторг». Профессия редкая: обучение операторов-животноводов, тонкостям ремесла ковбоя — таких специалистов в России единицы. В МБА говорят, что могут сделать ковбоя даже из человека, который видит лошадь и бычка в первый раз в своей жизни. А всего четыре года назад герой интервью подавал резюме в отдел кадров, совершенно не предполагая, что жизнь его повернётся так круто.
— Кем же вы начинали работать, Вячеслав?
— Рассчитывал на должность водителя или механизатора. У меня образование – слесарь-автомеханик, водительские права соответствующих категорий. Да и опыт был. Я и водителем работал, и на автопогрузчике картон грузил на фабрике в Сураже, где родился и живу по сей день.
— А опыт работы в сельском хозяйстве был?
— Конечно, только не в мясном – ведь до «Мираторга» об этом в Брянской области никто и понятия не имел. Я пять лет трудился в сфере молочного животноводства. Прошел дополнительное обучение и был неплохим специалистом искусственного осеменения. За многочисленный приплод ежегодно в качестве премии телёнка получал. Но потом ферму начали перепрофилировать, поголовье сократили. Руководитель заметил, что я теряю интерес, сказал, если надумал уходить, подготовь себе замену. Так я и сделал.
— А почему выбрали «Мираторг»? Ведь на тот момент у холдинга не было не только молочных ферм, но и планов по их открытию?
— Позвонил коллеге, который там уже около года работал. Конечно, про компанию у нас все тогда знали. И в газетах читали, и фермы активно уже строили, да и работали на них многие. Но я у коллеги спросил о его личных впечатлениях, о зарплате, об условиях работы. Его мнению и рекомендациям я доверял, да и самому очень хотелось работать в такой масштабной и перспективной компании. И я подал документы – вначале на водителя-механизатора. Когда пригласили на собеседование, сказали, что таких вакансий пока нет.
Но я к тому моменту твердо решил для себя, кем бы ни предложили работать, соглашусь. А дальше буду смотреть. Предложили оператором на ферме. Я начал расспрашивать, что за работа, из чего состоит. Выяснилось, что это, по сути, работа «ковбоем», которых я только в кино и видел.
Когда к лошадям привели, тут уж сердце дрогнуло: лошади – моя любовь с детства, а квотерхорсы – особая пастушья порода из США – просто ожившая мечта!
— Чем же она так хороша?
— Это уникальные лошади, они в работе творят чудеса. На старте и на финише ведут себя особым образом, берегут всадника, чтобы он не травмировался о седло. У квотерхорсов на генетическом уровне многое заложено, а нам из США привезли уже хорошо обученных лошадей, поэтому им достаточно показать, какое животное ты хочешь отделить от стада, дальше лошадь практически все сделает сама. Если, конечно у вас с ней контакт. С малознакомым или грубым наездником квотерхорс работать не будет. Но если вы понимаете друг друга, рабочие качества у лошади невероятны. Она остановится, когда надо, повернется, когда надо, подстроится под лассо.
— То есть на должность оператора вы согласились?
— Конечно. И потом ни разу не пожалел. Наоборот, очень благодарен и судьбе, и компании за редкую возможность. Мне, кроме всего прочего, повезло с наставником. Дональлд – американец, владелец ранчо в Колорадо, которым занимаются уже несколько поколений в его семье. Он потрясающе знал свое дело, и полтора года мы ежедневно работали с ним бок о бок. Каждую минуту, что мы провели вместе, он передавал мне свои знания. Учил азам, профессиональным секретам, это просто бесценно. Поэтому уже через полтора месяца я точно знал – это моя работа, мое дело. И когда появилась вакансия водителя и мне ее предложили, отказался.
— Но ведь это, наверное, тяжелый труд? Целый день в седле, в любую погоду, летом и зимой…
— Труд действительно нелёгкий. Но если он тебе нравится, то не сравнимый ни с чем. Я не боялся выехать раньше начала рабочего дня, потому что шесть утра – лучшее время для ковбоя. И мы с Дональдом всегда начинали работать в шесть утра. Надо было задержаться? Значит надо. Мне и на предыдущем месте приходилось брать дополнительную работу, чтобы зарплата была повыше. А в «Мираторге» зарплата сама по себе достойная, официальная, день в день. Да еще масса другой мотивации. Если ты здесь работаешь хорошо, это обязательно заметят и продвинут по карьерной лестнице. А это, разумеется, отразится и на зарплате.
— С вами так и произошло?
— Да. Сначала стал старшим оператором. Потом ездили по проблемным фермам, помогали в трудных ситуациях, или ловили особенно агрессивных и норовистых быков. А когда открыли академию, предложили стать тренером. Собственно, это Дональд меня рекомендовал. Он и мне сказал: «Ты уже столько знаешь, столько умеешь, что неправильно, если ты будешь оставаться на ферме. Ты должен учить других».
— С людьми, наверное, не проще, чем на ферме с животными?
— У меня в общении трудностей не возникло, может, это наследственное: мама — педагог. И как выяснилось, с людьми работать мне тоже очень интересно, а главное, результат виден. Передо мной стоит много задач. Одна из самых важных — научить людей работать правильно, безопасно. Я понимаю, что у них у каждого семьи, дети, и травм необходимо избежать.
Многие ведь впервые видят лошадь, впервые садятся в седло. И я должен научить ездить правильно, управлять лошадью грамотно. Это не верховая прогулка, во время работы оператор использует разные аллюры, маневрирует, выполняет сложные действия. И теперь весь опыт, который я получил, передаю им.
— Люди приходят работать оператором, не имея опыта общения с лошадьми?
— Это не редкость. Сейчас в академии сотрудники из Орловской, Тульской, Калужской, Смоленской областей, где активно строят фермы. У них очень мало опыта, а выбора работы и совсем никакого. И здесь передо мной еще одна задача. Я должен понять просто ли человек пока боится, но потом научится и полюбит свою работу? Или он совсем не предназначен для этого дела? Тогда нужно честно признать это на начальном этапе и не тратить время. Это убережет от разочарований и его самого, и компанию. Я за то, чтобы на работу люди шли с удовольствием и видели перспективу.
Поэтому я все честно рассказываю, посвящаю во все нюансы, у меня своя методика, все элементы, которые используются в работе, сначала отрабатываем на земле, потом постепенно усложняем.
И если после обучения в академии люди решатся, остаются на фермах, звонят, спрашивают, советуются, я очень рад. Это мне плюс, значит, я как тренер все сделал правильно.
— А как же ваши любимые квотерхорсы?
— Они со мной. Две любимые лошади – Кентавр и Парад, они мне достались от американцев и мы давно уже вместе. Вместе работаем, одновременно гуляем выходные, одновременно в отпуск ходим. Они идеальны, мне кажется, читают мои мысли.
— То есть они тоже преподают?
— Я на них показываю все элементы, помогаю в процессе обучения начинающим операторам.
— Но их на Кентавра и Парад не сажаете?
— Очень редко, эти лошади могут неумелого всадника и сбросить, работать уж точно не будут. На самом деле пятьдесят процентов успеха в работе зависит от лошади. Но я всегда говорю ребятам, что если они поедут на фермы и возьмут себе свою лошадь, то через год-полтора она будет делать то же самое. Выкатают себе точно такого же помощника.
— Да вы, наверное, просто ревнуете своих лошадок?
— Ужасно! Без этих двух лошадей уже не мыслю себя, столько в них вложено! Столько пережили вместе!
— В родео участвуете?
— Мы готовим команды, а во время выступлений работаем на подстраховке. В любую минуту готовы прийти на помощь, ведь при весе практически диких бычков в 400 килограммов всякое может случиться.
— Если сегодня ваш знакомый позвонит и спросит, стоит ли ему претендовать на работу в «Мираторге», вы порекомендуете компанию?
— Конечно. Все мои ожидания сбылись, сюда точно стоит идти работать. Достойная зарплата, корпоративная одежда, а она не во всех организациях есть, на работу привозят и домой увозят. Учат, поощряют. Да и сам холдинг – это такие объемы, такое количество ферм, колоссальное поголовье, и при этом развитие продолжается! Я чувствую уверенность в завтрашнем дне, стабильность, знаю, что получу зарплату вовремя. Могу планировать свою жизнь, это очень важно, ведь я молодой мужчина, глава семьи, отец двоих детей.
Мне моя работа нравится. И опять же повторюсь, я вижу результат. Вижу, что люди, которые вначале колебались, приехали учиться и откровенно говорили, что, может, и не будут работать, потом приезжают повышать квалификацию, сдавать на очередной разряд. Значит, есть смысл в том, что я делаю.
